Обрекающие на Жизнь - Страница 63

Постепенно собиралась толпа. Заворожённые, испуганные и потерявшиеся в вихре магии оливулцы подходили один за другим, хмурились, не зная, на что и как надо смотреть.

— Что делает эта сумасшедшая в саду моих предков?

Ауте, неужели они так слепы?

— Тише, — эль-лорд не удостоил глупца даже взглядом. — Это эль-леди. И если эль-леди хочется среди белого дня станцевать на приморском кладбище — заткнись и не мешай. Всё равно бесполезно.

Я подавила улыбку. Очень точно подмечено.

Они заткнулись и не мешали.

Обрекающая танцевала. Спокойно, сильно, невероятно гибко. Я потрясённо моргнула, пытаясь уследить за пляской энергий и магических волн. Дохнуло холодом, повеяло чем-то старым и пугающим.

Наблюдатели, вряд ли сами осознавая свои действия, качнулись назад, оставив у ограды лишь меня и Раниеля-Атеро. Мы смотрели. И… видели.

Казалась, её кожа истончилась, едва удерживая рвущуюся наружу тёмную суть. Из глубины ужасающего существа, которое было Тэмино тор Эошаан, резко ударил ветер. Холодный, обжигающий и совершенно неощутимый ветер вечности. Это не был тот ледяной ураган, который, бывало, поднимал вокруг себя Зимний, впуская в нашу жизнь холод космических просторов.

Нет. Это был ветер, в порывах которого чувствовался едва заметный сладковатый аромат разложения и солёный привкус рождения новой жизни. Священная тишина кладбища и захлёбывающийся крик младенца. Пустота выжженной атомным взрывом земли и величавое молчание древнего леса.

И холод, тоскливый, вечный, жаркий.

Жизнь и смерть. Ту.

Я вскинула руку, защищая глаза от ледяного удара ветра, но ещё успела увидеть, как фигура смазалась в облаке окутавшего её чёрного света. Потом, коротким острым усилием изменив зрачки так, чтобы те менее болезненно реагировали на контрастность, вновь впилась взглядом в стремительный, отбивающий рваный ритм танец.

Рядом послышалось ошеломлённое шипение — тёмный, Смотрящий-в-Глубину, впился взглядом в танцующую эльфийку. Да, он был в некотором роде Видящим Истину, но, похоже, только сейчас начал наконец понимать, с кем связался. И судя по тому, что сен-образ над уважительно опущенными ушами был наполнен восхищением, а не страхом, понимать отнюдь не до конца.

Магия. Она творила магию — это пока что было единственным, что не подлежало сомнению. Что-то дикое, древнее, что-то не вписывающееся в рамки и ограничения, к которым я привыкла с детства, даже не зная толком об их существовании. Что-то… Это что-то охватило нас всех.

Она изменяла себя, переводя в новое состояние, и это было почти похоже на танец вене. Она впитывала окружающую тишину, буквально заполняя себя знанием о странных и далёких местах, и это скорее походило на технику ясновидящих. Она открывала (создавала?) иной мир, что попахивало уже драконьей магией.

Но всё это было не то. Не то.

Найдём ли мы путь, живые,
туда, где она сейчас?..
Но к нам она путь отыщет
и, мёртвая, встретит нас.

В какой-то момент я поняла, что Тэмино тор Эошаан мертва. Кажется. Или нет? В саду её уже не было (или всё-таки была?), и я вдруг отчётливо осознала, что она где-то за гранью, в одной из странных реальностей, которые люди создают для своих умерших. Та сторона, Серые Пределы, Последние Берега — имён много. Я только знала, что это очень, очень далеко.

А потом она вновь появилась, чуть посеребрённая белоснежной изморозью, и пляска её приобрела торжествующий и зовущий оттенок. Реальность Сада дрогнула, затуманилась, повинуясь движению обнажённых ножек. Моё сердце трепыхнулось где-то около горла, да так там и осталось — я поняла. Она тащила за собой частичку тех, призрачных миров. А потом несколько ленточек, трепетавших на ветру, зазмеились, удлинились. Замерцали в звенящем от напряжения воздухе — и… превратились в дюжину высоких, мускулистых оливулцев в костюмах старинного покроя.

Тэмино тор Эошаан остановилась, переводя дыхание и критически оглядывая то, что у неё получилось. Танец закончился.

Сен-образы взвились в воздух: восхищение мастерством, технические комментарии, какие-то замечания по поводу «наложения полей»… Через минуту свита Тэмино уже была вовлечена в оживлённую дискуссию, из которой я поняла лишь то, что всё пошло совсем не так, как они предполагали, и ребята не совсем уверены, что им делать с какой-то «духовной эластичностью»…

Среди начинающей приходить в себя оливулской толпы послышались изумлённые вздохи и ахи. Истерик, правда, не было. В конце концов, эти люди не первый год жили под крылом у эль-ин и успели насмотреться всякого. Удивить современного гражданина Империи очередной выходкой «сумасшедших эльфов» практически невозможно.

Я посмотрела на недоумённо оглядывающихся «воскрешённых», удивительно спокойных после произошедшего с ними. Скорчила рожу в объектив одной из парящих вокруг мобильных голокамер службы новостей. И сокрушённо вздохнула. Угадайте, кому предстоит разбираться с социальными, политическими и экономическими последствиями этого «эксперимента»?

Используя локти и ледяные многоцветные взгляды, протолкалась к Тэмино и больно дёрнула увлёкшуюся философским спором эльфийку за прядь волос, привлекая к себе внимание.

— Мать тор Эошаан, что вы планируете делать с этими людьми? — Кивок ушами в сторону остолбенело пялящихся на нас «воскрешённых».

Леди-некромант раздражённо посмотрела на меня, на них и снова вернулась к своему спору. Оставив в воздухе мерцать сен-образ, объясняющий, что её интересуют мёртвые и их трансформации, а не живые. И что, если мне мешает экспериментальный материал, я могу от него избавиться, не опасаясь, что это как-то нарушит её, Тэмино тор Эошаан, исследование.